Ко дню рождения Хоакина Маурина

Ко дню рождения Хоакина Маурина (1896-1973).

Всегда тяжело писать о человеке, которого враги, прикрывающиеся красным флагом, записали в предатели, "ренегаты" или шпионы. Но мы постараемся. Основатель единственной коммунистической партии, которая (не считая китайских троцкистов в 1939) с оружием в руках дала отпор сталинизму. Беспощадный криктик теории "народных фронтов" и энтризма. Несгибаемый интернацоналист и защитник прав угнетенных наций. Искренний друг революционной Советской России. Это все испанский школьный учитель, революционер и марксисткий теоретик Хоакин Маурин.


Детство и юность.

Маурин родился 12 января 1896 в городке Бонанса, что близ Уэски, в многодетной семье. Его родители были мелкими крестьянами, но обеспечили ему достойное образование. Крестьянская семья, можно сказать, кормила всю округу - это был типичный средний класс той эпохи. Так или иначе, юный революционер с детства видел, что такое тяжелый труд рабочих и крестьян и беззаботная жизнь привилегированных слоев общества. Совсем близко с их домом находилась церковь, куда по воскресеньям стекался народ со всей округи и маленький Хоакин в их числе. Там он наблюдал такие разные лица общества арагонской глубинки.

Мать его была очень набожной и властной (поэтому Хоакина отдали учиться на священника), а отец, наоборот, либеральным и безропотным. Вместе с отцом он охотно посещал библиотеку и читал много книг, в том числе философских, совсем не по своему возрасту. Так он впитал в себя пуританские нравы с одной стороны и прогрессивные республиканские идеи с другой. Второй год в духовной семинарии Барбастро был последним - Маурин решил кардинально изменить свой жизненный путь. В 1910 он поступает в Среднюю Школу в Уэске, где изучает социальную педагогику. Там же происходит знакомство с личностью Хоакина Косты - знаменитого испанского экономиста и юриста, идеи которого считались прогрессивными в то время (во главу угла Коста ставил "де-африканизацию" и европеизацию Испании, реформирование гос. аппарата, просвещение народных масс). Так намечается дальнейший политический вектор Маурина, и он вместе со своими товарищами на волне республиканского и анархистского подъема в регионе начинает издавать свою газету "Возмездие". В ней 18-ти летний Хоакин разместил несколько очень радикальных антимонархических статей, отвергавших старую мораль и традиции.


Экстремизм стоил Маурину репутации. Он вынужден был переехать к родственникам в Лериду, где занялся преподаванием в местном светском лицее и пропагандой анархистский и федералистских идей. Тут его жизнь надолго связала легендарная Национальная Конфедерация Труда (CNT), куда он вступил, как работник школьного образования. Тут в его жизни появился лучший друг и товарищ по несчастью (тоже школьный учитель), с которым впоследствии было наломано не мало дров - Андреу Нин.

В CNT.

Будучи в курсе всех международных дел, Маурин в 1918 из скудных источников, узнал о событиях в России и даже сделал доклад в местном отделении CNT о Русской революции. Но вскоре его призвали в армию. Проходя службу в пехотном полку в Эль-Прадо, Хоакин посещал собрания CNT в Мадриде. Современники вспоминают, что он, высокий красивый молодой человек в военной форме, тогда присутствовал в качестве наблюдателя на съезде CNT в декабре 1919 вместе со своим низеньким другом-очкариком Нином. Анархисты немного смутились военного в своей компании, но Маурин отшутился: "Теперь мы можем учредить совет не только рабочих, но и солдатских депутатов". (примечание: Дуррути, к примеру, от армии в 1917 году откосил. Да и вообще, военные авторитетом у рабочих тогда не пользовались, так как Испания ни с кем не воевала, всеобщей мобилизации, а, соответственно, и массового призыва крестьян и рабочих не было; армия была элитой испанского общества и активно применялась для подавления народных выступлений)

Маурин в 1919

По окончанию военной службы, Маурин вернулся в Лериду, где был назначен секретарем и редактором еженедельника "Социальная борьба". В 1921 Нин стал генеральным секретарем CNT. Тогда же, изначально анархистский аполитичный профсоюз стал стремительно краснеть и даже собирался вступать в Профинтерн. В апреле 1921 Нин, Маурин и многие другие их единомышленники из движение Революционных синдикатов (группировались вокруг газеты "Битва", ставшей впоследствии главным печатным органом POUM) отправились в СССР.

Здесь Маурин встретился с Лениным, Троцким, Зиновьевым, Бухариным и многими другими видными большевистскими вождями. Но встреча была отнюдь не мирная - делегация сразу же потребовала освободить русских анархистов, выступавших против большевистского режима (а как раз только что отстреляли последние винтовки Кронштадта). При этом делегаты изъявили желание вступить в Профинтерн и приступить к радикализации всего профсоюзного движения в Испании. Маурин успел даже побыть депутатом Моссовета, вместе с Нином работая в советских органах власти.

Маурин стал генеральным секретарем CNT в октябре 1921 года и оставался на этом посту вплоть до ареста в январе 1925. Тогда в профсоюзе наметился раскол между "марксистами" и умеренными, лидером которых стал Анхель Пестанья - будущий основатель Синдикалистской Партии. "CNT - колос на глиняных ногах", утверждали марксистки настроенные члены профсоюза. Он не мог себя защитить, а такие ребята, как Дуррути или Аскасо, были единицами в океане оппортунизма и центризма. Пистолерос (военизированные группировки, подконтрольные владельцам заводов) тогда свирепствовали, убивая активистов CNT одного за другим. Наконец, в 1924, революционные синдикалисты решили войти Федерацию Коммунистов Каталонии - региональное отделение Коммунистической Партии Испании, где они видели больше революционных перспектив. В июле 1924 Хоакин последний раз посетил конгресс Профинтерна СССР. Все это время Нин работал в Москве, примкнув впоследствии к Левой оппозиции. Он не застал военного переворота генерала Примо де Риверы, в то время как Маурин оказался в гуще этих трагических событий. Полиция начала массовые репрессии против CNT и коммунистов; при задержании Маурин оказал сопротивление и пытался убежать, но был тяжело ранен полицейскими и брошен в подземелье крепости Монжуик, где находился до 1927 года. По причине ареста лидера, руководство CNT было переизбрано, у руля встали сторонники прежнего, аполитично-анархистского курса. CNT порвал все связи с Профинтерном и вступил в МАТ (Международная ассоциация трудящихся).


Маурин в июле 1924 на конгрессе Профинтерна
в Москве (стоит в военной форме)

Коммунист.

Освободившись из тюрьмы, Маурин эмигрировал во Францию, где тут же женился на Жанне Сувариной - сестре писателя и левого оппозиционера Бориса Суварина (Лифшица), которую любил многие годы. В Париже он работал корреспондентом ТАСС по Европе и Латинской Америке. Он продолжал интересоваться школьным образованием и работал в соответствующих международных организациях. В 1930 от Нина узнал ситуацию в СССР и борьбе течений в коммунистическом движении, которая стала выходить далеко за рамки теоретических разногласий. В том же году он и Нин вернулись в Барселону.

Слабые пока еще сталинисты боялись Нина, как влиятельного работника Профинтерна, поэтому они не решались отправить его в ссылку или еще что-либо с ним сделать. Время массовых казней еще не наступило, так что он просто был выдворен за пределы СССР. Нин был тепло встречен каталонскими левыми оппозиционерами, но местные власти арестовали его и бросили в тюрьму, как "опасного троцкиста и красного активиста, который приехал нести свою пропаганду". (удивительно, как сталинисты и фашисты одинаково боятся троцкистов)

С какими-то ребятами

Маурин пока не лез в борьбу течений внутри Коминтерна. Намного важнее было поставить на ноги коммунистическое движение в Каталонии. Тогда в регионе было две независимых крупных организации, которые боролись за вхождение в КПИ и Коминтерн. Это Каталано-Балеарская Коммунистическая Федерация, куда входил Маурин и его газета "Битва", и Каталонская Коммунистическая Партия (ККП). Но очень быстро интерес этих организаций к центральной КПИ и Коминтерну остыл. На это было много причин, о которых мы расскажем в следующий раз. Скажем только, что идиотская политика Коминтерна и слепое копирование ее мадридскими коммунистами сделали свое дело - от КПИ оттолкнулись ячейки на национальных окраинах Испании и марксистские члены CNT. От КПИ оттокнулись те, кто сидел в тюремных застенках, а теперь должен был участвовать в ассамблее Риверы по прихоти руковдства Коминтерна. Каталонцы пытались выдвинуть претензии к руководству партии, но ЦК тут же обвинил ККП и Федерацию в национал-коммунизме, лево-уклонизме, право-уклонизме и много в чем еще, после чего исключил их из КПИ.

Тюбетейки на голове намекают...
(в берете на заднем плане, вероятно, в Москве)

В июле 1930 Маурин снова угодил за решетку. Там сидел Хорди Аркер из Каталанской Коммунистической Партии, с которым они договорились о сотрудничестве. Вскоре, а точнее через год, ККП и Федерация объединились в Рабоче-Крестьянский Блок (BOC). Это произошло на волне установления Испанской Республики и проведения выборов в Кортесы, на которых победила правая коалиция.

В течении 5 лет с 1931 по 1936 Маурин, используя все свои навыки педагога и агитатора, создавал из разрозненных кружков и ячеек первую массовую рабочую партию в Каталонии. Блок быстро рос, обрастал молодежной секцией и подконтрольным профсоюзом. Его основу составляли железнодорожные рабочие, учителя, мелкие крестьяне и студенты. Но основные массы барселонских рабочих все еще шли за CNT. Тогда же он вместе с товарищами разработал тактику Рабочих Альянсов - противовес т.н. "Народным фронтам". Рабочий Альянс - это орган, выражающий инетерсы трудящихся, в котором могли бы работать члены разных партий, не конфликтуя друг с другом. В его задачи входили выборы в мирное время, забастовки, военное руководство восстаниями и, как итог, управление обществом после победы революции. В Альянсах в Каталонии и Астурии состояли члены Испанской Социалистической Рабочей Партии (самой массовой в стране), Всеобщего Союза Трудящихся (UGT), Блока, Левых Коммунистов Испании (ЛКИ), других мелких партий и союзов. Именно в рамках Альянсов Маурин очень близко сошелся с Нином в политическом плане (до этого все их контакты были, в основном, личные).


Блок выжидал, чем закончатся процессы в СССР. В отличие от Левых Коммунистов Нина, которые сначала придерживались тактики Льва Троцкого, сторонники Блока продолжали публиковать в газетах работы Сталина и Бухарина. За это в Коминтерне Маурина любовно называли "ренегатом", в то время как Нин стал "шпионом и вредителем". Но вскоре все изменилось.

Октябрьское восстание в Астурии 1934 показало, что Рабочие Альянсы работают, причем работают эффективно. Самое смешное в этих событиях то, что оружие для коммунаров было закуплено социалистами, восстание подняли актвисты ИСРП, а анархисты как бы самоустранились. Именно бездействие анархистских профсоюзов сыграло тогда свою роковую роль. Но пролетариат получил урок, а боевики Блока, как, например, Луис Гросси, получили бесценный опыт, который помог держаться в годы Гражданской войны.

POUM.

POUM давно назрела. Если бы не усиление влияния сталинистов в Каталонии, объединение могло быть обширнее того, каким оно было осенью 1935 года. BOC Маурина и ЛКИ Нина полуподпольно создали единую партию, без крыльев и фракций, наплевав на указания Троцкого и вопли ИККИ. Часть троцкистов и сталинистов из числа активистов все же ушли, но на численность и силу партии это никак не повлияло. Параллельно была создана Объединенная Социалистическая Партия Каталонии (PSUC), многие члены которой по-прежнему дружески относились к POUM, работая с ней в Рабочих альянсах, но влияние в ней было в руках сталинистов.

Под контролем POUM действовал Единый Фронт Рабочих Союзов (FOUS), насчитывающий более 50 000 работников.

Маурин стал генеральным секретарем POUM и оставался им, фактически, до 1939 года. Даже когда он пропал (об этом будет рассказано ниже) и его посчитали погибшим, пост генсека никто не занимал, а Нин был лишь первым секретарем. Когда Маурин "воскрес", ждали, что он вернется из фашистского плена и возглавит партию. Но этому не суждено было быть.

POUM изначально были против "народных фронтов", как антипролетарских и бесполезных объединений. Они выступали за Единый Рабочий Фронт против фашизма и капитализма. Этой же тактики придерживались радикальные анархисты из CNT и социалисты Ларго Кабальеро, что впоследствии сблизило эти организации во время войны. Тем не менее, победа Народного фронта на выборах 1936 была необходима для амнистии участников астурийского восстания, поэтому POUM формально проголосовала за списки фронта, как и многие анархисты из CNT. Революционеры вышли на свободу, а Маурин, даже, стал депутатом Кортесов. В парламенте пламенный революционер поднял проблему усиления фашизма и наплевательскую политику Народного Фронта. В 1935 из под пера Маурина вышла работа "Ко второй революции", где он обличал "защитников буржуазной республики" из числа социалистов и членов КПИ.

Выступает в Кортесах

Партия быстро росла, выйдя далеко за пределы Каталонии. Гибкая, федеративная структура позволяла какждой ячейке действовать независимо от центра (то бишь Лериды). Именно на такую учредительную конференцию секции POUM в Галисии отправился Маурин в июле 1936 года.

Стоит отметить, что партия с весны готовилась к вооруженной борьбе с фашистской реакцией. В Барселоне и Лериде Хосеп Ровира, главный военный специалист POUM, создал несколько ударных групп для захвата важнейших узлов инфраструктуры.(эти отряды стали основой Дивизии им. В.И.Ленина) Уже с 14 июля 1936 редакции газет CNT были хорошо укреплены и туда свозилось все оружие, имевшееся на руках у боевиков Федерации Анархистов Иберии (FAI).

После убийства нескольких республиканских депутатов, стало понятно, что война неизбежна. Так что 19 июля рабочие встретили подготовленными. Но Маурин оказался не в том месте, не в то время...

В подполье и снова в тюрьме.

Основу Народного Фронта в Галисии составляли местные сепаратисты из Галисийской Партии (PG). Они примкнули к социалистам только потому, что те провозгласили федеративный принцип и право малым нациям на самоопределение. То же самое можно сказать и про баскских националистов. Естественно, ни о каком рабочем самоуправлении речи не шло, а 18 июля никто из местных политиков не согласился дать народу оружие. Поэтому переход на сторону Франко местной  Гражданской Гвардии поставил жирный крест на всех надеждах галисийцев на независимость. POUM начала сопротивление, а Маурина отправили в Барселону - там он был нужнее. Но добраться туда было не так то просто.

Как отмечает сам Маурин, к 21 июля 1936 уже удалось отбить у фалангистов и карлистов Бильбао, Барселону, Мадрид и Валенсию. При этом Бильбао спасли националисты, Барселону анархисты и бойцы POUM, а Мадрид и Валенсию - социалисты вместе со своим профсоюзом UGT (Всеобщая Конфедерация Труда). Бои за эти города длились несколько дней и стоили жизней тысяч анархо-синдикалистов и социалистов. А вот Севилью, в которой Коммунистическая Партия Испании имела абсолютное преимущество в силе и поддержке населения, сдали практически без боя. Местные политики из Народного Фронта отказались дать рабочим оружие, а какие-то из только что сформированных колонн ополчения были отправлены на оборону населенных пунктов, в обороне не нуждавшихся. Таким образом сил для сопротивления войскам генерала Кейпо де Льяно в Гранаде и Севильи не осталось. Куда смотрела КПИ? И кто был реальным вредителем и шпионом в рядах народной милиции? Но вернемся к нашему герою.

Маурину нужно было проделать путь от Сантьяго-де-Компостелы до родной Уэски. В Ла-Корунье он остановился в отеле под именем Хоакина Феррера, откуда связался со своей женой Жанной, отдыхавшей во Франции с сыном. Жанна, имевшая связи во французском правительстве (ее брат, Борис Суварин, был членом Французской Социалистической Партии), сумела оформить необходимые документы для переезда мужа во Францию, но к этому времени из-за обстоятельств Маурин покинул Ла-Корунью. Перед отъездом 31 августа 1936 он отправил жене последнюю прощальную открытку, где сообщил, что его приговорили к расстрелу. Так он убил в себе Маурина и стал проффессиональным переводчиком из Барселоны Хоакином Ферреором, который совершал накануне войны туристическую поездку по Пиренеям. С такой легендой новоиспеченный переводчик поехал в Сарагосу.

Известие о смерти Маурина распространилось по Испании за несколько дней. Это позволило выиграть время для нашего героя. Бойцы милиции POUM назвали одну из своих колонн именем своего погибшего лидера. Санаторий в Барселоне для раненых поумистов так же стал носить его имя.

Митинг памяти Маурина в сентябре 1936 в Барселоне

Тем временем Маурин остановился в Хаке - небольшом городке в Арагоне совсем рядом с линией фронта. У него было два пути: либо ехать во Францию, либо пробираться к анархистам, которые вели бои совсем неподалеку. Но неожиданно он был задержан и отправлен в тюрьму, как подозрительное лицо. Там он провел 12 месяцев. Некий каменщик Висенте Константе Аран опознал его, но, будучи членом профсоюза, не выдал.

Хоакин так и не увидел трагедии своей партии, своих товарищей, социальной революции, к которой он призывал. Андреу Нин был убит ГПУ в июне-июле 1937 года. Несколько сот поумистов были убиты в течение июня на Арагонском фронте и в Мадриде руками сталинистов. Тысячи попали в тюрьмы Барселоны и Валенсии. Ложные обвинения в шпионаже, провокации, предательства... Основатель POUM, который мог быть вторым политиком, после Нина, расстрелянным нквдшниками, находился в полной информационной изоляции в Хаке вместе с сотней таких же "подозрительных" как он, что пока что спасало его жизнь. Тем не менее, за год заключения, Маурин стал свидетелем 30 групповых казней заключенных, заподозренных в симпатиях к республиканцам - всего около 250 человек.

Но вот, в августе 1937 он был освобожден. Казалось, что все позади, но случилось непредвиденное. Единственное полицейское управление в Хаке состояло из  эвакуировавшихся из Барселоны полицейских, которые уже задерживали Маурина в 1925 году. Они помнили и его бегство и ранение Хоакина в колено. Они обнаружили у "Феррера" шрам и узнали его по фотографии. Теперь его жизнь висела на волоске. Ведь в руках у полиции теперь был бывший глава CNT!

Нин (справа) у портрета своего лучшего друга

Не имей 100 рублей.

Двоюродный брат Маурина Рамон был командиром у... войсковых священников в армии Франко. Жанна хорошо знала его до войны, поэтому по дипломатическим каналам стала умолять его о помощи. Рамон сделал все, что мог, и договорился с братом самого Франко о помиловании кузена. Обменять на пленных фашистов Маурина не удалось, так как правительство Негрина само  было не прочь его казнить. Единственным выходом являлось помещение революционера в особую тюрьму в Саламанке под чужим именем. Что и было сделано. Теперь Хоакин стал португальцем Максимом Уриарте.

В тюрьме сидела республиканская интеллигенция, многие надсмотрщики симпатизировали левым. Это спасало больных и слабых от медленной смерти в застенках, а опасных "государственных преступников" (каким был Маурин) от расстрела.

Все дни Маурин писал и читал. Многих заключенных он знал еще по преподавательству в лицее Лериды, но тайну своего имени не раскрывал. Итогом 5-летней отсидки стали несколько статей о Мигеле Унамуно - баскском социалисте, философе и писателе, а так же серия детских рассказов (посвященных своему сыну, Марио).

В марте 1941 в тюрьме появился Мануэль Санчес - глава саламанской подпольной ячейки POUM. Он стал лучшим другом Маурина, с которым тот поддерживал тесные контакты вплоть до своей смерти в 1973 году.

В тюрьме Хака (сидит посредине)

Вне политики.

Кузен Маурина Рамон к 1941 году уже давно был смещен со всех постов за оппозиционность и антифалангизм (Да, на франксисткой территории было то же самое, что на республиканской. Там была своя военная оппозиция, левое крыло, национал-анархисты и т.д. Всех их Франко нейтрализовал к 1938 году, а кого-то в 40-х), а о тайне Максима Уриарте все уже забыли. 5 мая 1942 Маурин был переведен в тюрьму Барселоны. Там, в 1944 его приговорили к 30 годам лишения свободы. За годы отсидки он самоустранился от политики и его теперь больше интересовала гуманистическая литература, чем подпольные газеты POUM. Не исключено, что это был конспирологических ход, но когда в 1947 ему удалось, наконец, получить право на амнистию и выезд за границу (вместе с Сиприано Мерой) и он получил американское гражданство, политикой он больше не занимался (хотя оставался убежденным коммунистом). Недолгое время находясь в Париже по пути в США, он даже не стал общаться с активом POUM, так как уже не видел в этом смысла. До конца жизни он работал в литературном агентстве в Нью-Йорке, писал мемуары и исторические зарисовки. В конце 60-х он снова вернулся к левой теме, стал вести дискуссии с испанскими левыми эмигрантами на темы сталинизма и его предательской роли в испанской революции. Но снова становиться каким-то лидером он не хотел.

Заключение, Саламанка

Он так и не дожил до падения франкизма в Испании, покинув этот мир 5 ноября 1973 года после долгой болезни.

Был ли Маурин троцкистом?

Пусть на этот вопрос ответит сам Хоакин Маурин ("Битва", 1 мая 1936):

"Я не троцкист. Троцкий не раз критиковал меня. И сегодня еще продается брошюра к испанской революции, где он подвергает меня суровой критике. Я не согласен, как он ставит некоторые проблемы, особенно организационные. Но эти разногласия с Троцким не затмили мой разум настолько, чтобы я стал отрицать очевидную истину. Троцкий был и до сих пор является одним из наиболее последовательных мыслителей в социалистическом движении. Троцкий не только не контрреволюционер, а, напротив, был и есть один из величайших пролетарских революционеров всех времен..."

Тов. Егор по материалам:

http://www.fundanin.org/delgado1.htm
http://www.fundanin.org/bonet1.htm
и книги В.Солано "Против Франко, против Сталина: ПОУМ в Испанской Революции"

Наша группа

Разделы

    (36) (23) (22) (19) (19) (19) (18) (17) (17) (17) (14) (13) (13) (13) (12) (12) (10) (10) (8) (7) (6) (6) (6) (6) (6) (5) (5) (5) (5) (5) (4) (4) (4) (4) (4) (4) (4) (3) (3) (3) (3) (3) (3) (3) (3) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (2) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1) (1)